Отправлено: 25.01.05 19:58. Заголовок: Cовместный роман Кафки и Брода

Примечание:

«ПЕРВАЯ ДАЛЬНЯЯ ПОЕЗДКА ПО ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГЕ» И [НАБРОСОК К «РИХАРДУ И САМУЭЛЮ»]

Первая глава и набросок к «роману двумя перьями», задуманному Кафкой и Бродом во время совместной отпускной поездки 1911 года в Швейцарию, Италию и Францию. Согласно замыслу, герои, которым авторы приписали некоторые свои черты, должны были во время аналогичного путешествия серьезно поссориться и ощутить свою разность, но под влиянием совместно пережитой опасности вновь сблизиться и «объединить усилия для нового оригинального предприятия в сфере искусства». Основу текста должны были составить действительные путевые заметки Брода и Кафки. Друзья увлеклись идеей, однако Кафка быстро остыл, и несмотря на усилия Брода дальше первой главы дело не продвинулось; частично она была опубликована в 1912 году в журнале «Гердер-Блеттер», целиком — в приложении к 4 тому собрания сочинений Кафки, а набросок к роману—в приложении к 5 тому.

(Подробно о романе писал Брод в биографии Кафки. - прим.Нэш)
Сканирую по книжке «Неизвестный Кафка», Спб: Академический проект, 2003

 Отправлено: 25.01.05 19:58. Заголовок:

[Набросок к «РИХАРДУ и САМУЭЛЮ»]

Самуэль знает наперечет по крайней мере все поверхностные взгляды и способности Рихарда, но он привык мыслить точно и связно, поэтому даже мелкие или хотя бы не вполне ожидаемые непоследовательности в высказываниях Рихарда его ошеломляют и заставляют задуматься. В их дружбе мучительное для Рихарда заключается в том, что Самуэль никогда не нуждается в какой-то не выраженной публично поддержке, поэтому уже из чувства справедливости не хочет, чтобы кто-то ощущал поддержку с его стороны, и вследствие этого никакой субординации в дружбе не терпит. Он следует одному неосознаваемому принципу: тем, чем, к примеру, восхищаются в друге, восхищаются не собственно в друге, а в ближнем, и дружба, следовательно, должна начинаться уже там — до и намного глубже всяких различий. И это обижает Рихарда, который часто готов был бы с удовольствием подчиниться Самуэлю, который часто хочет показать Самуэлю, какой он прекрасный человек, но который лишь в том случае мог бы это начать, если бы предвидел, что ему всегда будет это позволено и никогда не придется это прекратить. В то же время из этих навязанных ему Самуэлем отношений он извлекает сомнительное преимущество: сознавая свою внешне до сих пор сохраняемую независимость, ставить себя выше Самуэля, видеть, как тот падает в его глазах и предъявлять ему — разумеется, лишь внутренне — некие требования, тогда как, вообще говоря, рад был бы просить Самуэля предъявлять их ему. Так, например, то, что Самуэль нуждается в деньгах Рихарда, в понимании Самуэля не имеет никакого отношения к их дружбе, в то время как для Рихарда удивительна уже сама эта точка зрения, ибо денежная нужда Самуэля, с одной стороны, смущает Рихарда, но с другой, повышает его значение; то и другое — в сердцевине его дружбы. Здесь же причина того, что, погруженный в глубины своей неуверенности, Рихард, несмотря на меньшую скорость мышления, понимает Самуэля, вообще говоря, лучше, чем Самуэль — его, поскольку Самуэль, хоть и обладает хорошими комбинаторными способностями, но в своих суждениях о Рихарде наиболее надежным полагает движение по кратчайшему пути, не ожидая, когда фигура Рихарда успокоится и приобретет свои истинные очертания. Поэтому в их отношениях именно Самуэль — тот, кто отстраняется и говорит в сторону. Он по видимости все больше берет себе из дружбы; напротив, Рихард, со своей стороны, все больше вносит в нее, так что дружба странным и все же естественным образом сдвигается в сторону Самуэля до тех пор, пока не приостанавливается в Стрезе, где Рихард уже устает от непрерывного хорошего самочувствия, Самуэль же, напротив, так силен, что все может и даже берет Рихарда в осаду, продолжающуюся затем до Парижа, где следует последний, заранее предвиденный Самуэлем, но совершенно неожиданный для Рихарда и потому мучительно, с желаниями смерти переживаемый им толчок, приводящий дружбу к окончательной остановке. В их дружбе Рихард более сознателен — несмотря на такое положение, которое внешне должно было бы исключать это, — по крайней мере до Стрезы, так как он отправился в эту поездку с некой готовой, но ложной дружбой, тогда как Самуэль — с некой только начинающейся (правда, на протяжении уже долгого времени), но истинной. Из-за этого Рихард в поездке все глубже уходит в себя, почти небрежничает, почти не смотрит, но с более сильным ощущением связи; напротив, Самуэль, чье внутреннее состояние истинно, может и должен — как того требует и его натура, и его дружба, то есть дважды мотивированно — смотреть горячо и верно и часто буквально нести Рихарда. Именно так сознателен Рихард (до Стрезы) в своей дружбе, заново принуждаемый к этому всяким мелким происшествием и всегда способный дать соответствующие объяснения, которые не нужны нико-
му, и меньше всех — ему, так как ему вполне хватает уже проявлений его меняющейся дружбы; в отношении всего остального, что несет с собой путешествие, он осторожен, плохо переносит смену гостиниц, не понимает простых взаимосвязей, с которыми дома, возможно, не имел бы никаких затруднений, часто очень серьезен (но совсем не от скуки и даже не от желания, чтобы Самуэль как-нибудь потрепал его по щечке), испытывает сильное влечение к музыке и женщинам. Самуэль знает только французский, Рихард — французский и итальянский, поэтому в Италии во всех случаях, когда возникает потребность навести справки, Рихард оказывается в положении своего рода слуги Самуэля; хотя ни один из них не придает этому значения, тем не менее Рихард знает, что более вероятно обратное. К тому же Самуэль владеет французским очень хорошо, Рихард же обоими своими языками — несовершенно.

 Отправлено: 25.01.05 21:04. Заголовок:

А вот, собственно, что сам Брод пишет о совместном романе (Брод М. О Франце Кафке, СПб.: Академический проект, 2000):

»... за год до того у нас с Кафкой возникла подобная же размолвка. Я настаивал на выполнении задуманного в Лугано плана написать роман «Рихард и Самуэль». Мы начали, вскоре работа застопорилась. Но я не сдавался, пока не был написан достойный внимания фрагмент. Частично он был опубликован в 1912 году в журнале «Herderblatter», издававшемся Вилли Хаасом.

Дальнейший ход событий должен был показать, что дружба подвержена тем же колебаниям и сложностям, что и любовь. Двум друзьям предстояло серьезно поссориться во время путешествия, ощутить свою противоположность друг другу, и лишь совместно пережитая опасность холеры в удушливо знойном Милане (где я тронул Франца почти до слез просьбой, если умру на чужбине, не хоронить меня без сожаления в сердце) заставила вспыхнуть во всем блеске старую взаимную симпатию. «Путешествие заканчивается тем, что друзья объединяют свои усилия для осуществления нового своеобразного мероприятия в сфере искусства», — говорится в предисловии к опубликованной главе. Разумеется, друзья не были списаны с натуры, особенно Самуэль, практичный, богатый и независимый, но нас очень забавляло приписывать Рихарду черты и путевые заметки преимущественно Кафки, Самуэлю — мои (хотя иногда и наоборот).

Франц противился и этой работе (сравни ею запись в дневнике в новогодний вечер 1911 —1912 годов), но к счастью, по крайней мере временами, все же поддавался моему влиянию. Он привыкал к регулярному труду, преодолевал внутреннее сопротивление, усилием воли вырывался из периода бесплодного молчания — именно тогда, когда мы работали над «Рихардом и Самуэлем», поток его мыслей в дневниках стал более свободным, иногда, в виде исключения, радовала его и работа над «Рихардом и Самуэлем», а дисциплина, которой он подчинялся, привела его к мысли, что в нем начался процесс, названный Шиллером «претворением аффекта в характер». Так росла мощь и продуктивность его творчества, пока написание «Приговора» одним духом, в ночь с 22 на 23 сентября 1912 года, не привело к окончательному перелому» (стр. 144 - 145)

 Отправлено: 21.07.05 17:07. Заголовок: Re:

Что сказать, поучительно.
Кстати, можно организовать "своеобразное мероприятие". Попытаться написать короткий рассказик в стиле Кафки со всеми вытекающими обсуждениями, поисками... по-моему не так уж плохо.

У меня уже есть несколько набросков.